Планета вечнозелёной весны…
В одну из прогулок по Диана-Парку Малыш с Ди встретили старых знакомых для того чтобы сразу обрадовацца – Ниамели и Амура.
Амур был до предела взыскателен и после трёх лёт-оргазмов с настойчивым притязанием тянул их по очереди из релакс-бассейна и требовал «бис-продолжения!..». Малышу было пофиг – он спал на спине, заплыв в безопасный сектор самой середины источника; Ниамели лениво щёлкала своего располыхавшегося спутника по носу и ловко ускальзывала под воду при каждой попытке её хоть за что-то впоймать; и только Динуля целиком и полностью поддержала азарт юно-страстного охотника за сексуальными приключениями, но от этого тому как-то совсем не полегчало – Ди на пару с ним издавала безумно-воинственные кличи и одновременно создавала такое количество излишне-хаотичных движений на салатно-голубых водах, что бассейн вокруг них кипел небольшим тропическим ураганом, но делу собственно это никак не способствовало…
И, отчаявшись видимо полностью, Амур взмахнул пухлой ручкой и произнёс им всем тогда: «Всё. На барсе вернусь!». И исчез сразу и бесповоротно. Вернулся же после того как улыбки по его поводу стихли действительно на огромном чёрном коте с белыми кисточками на ушах. Малыш подумал, что на известную ему когда-то в прошлом породу барсов кот всё-таки не похож, скорей на большого пантера… Амур спешился, подошёл, ведя «барса» своего почти за усы, и познакомил:
– Это Малыш, это Ди! Я рассказывал тебе, знаешь сам…
Кот выдернул усы из маленькой руки, боднул Амура пушистой головой в грудь и вполне аудиономинально, то есть без всяких сказочно-былинных мур-акцентов, произнёс:
– Знаю. Помню. Только тогда Ди с твоих слов звали Эйльли… – лёгкий изящный поворот мягкой чёрной шеи в сторону Динули и Малыша: – Простите, не представился! Меня зовут Барс…
И потом они часто играли в парке вместе – Барс безумно нравился Динуле, весь, от волшебно выпускаемых когтей на лапах до плюшевого наверно хвоста. А в один день Барс познакомил их со своей подругой – B^G_Irr’ой. И Багирра была уже точно самой настоящей чёрной пантерой…
***
B^G_Irr’а провожала Малыша в SilenSpring. Они шли уже долго, аж почти целый день – выйдя из города совсем ранним утром, сейчас они уже наблюдали закат смягчённого в своей яркости вечерне-тёплого солнца…
Багирра молчала последних часа два уже и поэтому Малыш срочно спросил:
– Может всё-таки телепортируемся?
Поскольку вопрос задавался примерно раз в третий-четвёртый особо спешной ответ-реакции не последовало.
– Мы находимся в сфере замедленной телепортации и так!.. – Багирра подтолкнула чёрным лайковым лбом Малыша в приостановившуюся было задницу. – SilenSpring находится в пятистах километрах от города, которые мы преодолеем с тобой уже к ночи. Это обычай, Малыш – SilenSpring показывается с первыми звёздами и входят в него пешком. А обычай…
– Ба_Йi, мы что же – делаем около шестидесяти километров в час? – Малыш недоверчиво оглянулся по сторонам на вполне ординарно перемещавшийся, правда довольно красивый лесной пейзаж за неширокой полосой лесостепи.
– Да, это темпоральная телепортация, то есть не мгновенная, а с задействованием временных параметров.
– А, да… – Малыш вспомнил внутригородской маршрутизатор с подобным же принципом перемещения и продолжил листать на ходу справочные материалы по SilenSpring на инфоинсайдере: «Тишина близ Весны»… Структура планетарного масштаб-уровня… 731 Static_«U»-мир… Имеет филиал-отделения по всей территории планеты… Филиал нашего назначения расположен в умеренной полосе Северного природо-интеграционного комплекса Восточного полушария… Климат ровный, средне– и поздневесенний… Дополнительные параметры…»
– Ба_Йi, что такое природоинтеграционный комплекс? – уточнил Малыш.
– Это комплекс энергетически-игровых взаимоувязок «природа – цивилизация». Природные ресурсы Земли больше не используются в промышленных целях и полисы цивилизации могут быть полностью автономны в своём существовании. Но энергетические игры вполне возможны и повсеместны: от оформленных уголков естественных природных форм в Диана-Парке до моментов помощи процессам естественного природного созидания по всей поверхности планеты. Природоинтеграционных комплексов всего четыре, по полушариям и сторонам света. То есть мы сейчас с тобою в «СВ».
– То есть совсем не используется в промышленных целях? А как же хотя бы, например, космодромы?
– Там всё ещё более автономно, чем в городах – топливо с астероидов, материалы со всей Солнечной системы. Земля уже не является ни индустриальной колыбелью человечества, ни даже его космической базой. Земля сейчас, наверное, самое уютное место в Солнечной системе – санаторная зона, курорт межпланетного значения.
– А почему не межзвёздного?
– Межзвёздное место отдыха ещё вряд ли разместится в твоём понимании… Это нечто совсем другое, принципиально, энергетически более высокого уровня. А вот обитатели всех других планет нашей звёздной системы в качестве места энергетического восстановления часто предпочитают именно Землю. И в SilenSpring-локациях создаются самые комфортные условия отдыха.
– А на других планетах есть SilenSpring?
– Да. На некоторых отдельные филиалы, на некоторых целые глобальные сети, как на Земле.
– С искусственной имитацией земной весны везде?
– Ты что – обалдел?! – Багирра легко рассмеялась. – SilenSpring это лейбл, название просто. Каждая филиал-локация имеет свои уникальные природные показатели. Схожи лишь плотностно-числовые параметры построения. Обычно каждая из этих локаций отражает культурно-географические традиции природной местности окружения социума складывавшиеся на протяжении веков в близлежащих географических координатах. То есть там, где когда-то была тайга легче найти филиал с таёжным рельефом; а там, где была аризонская или марсианская пустыни быстрей обнаружишь построения на базе подобных реликтов…
– А пустынь что ли совсем нет уже? – Малыш вообще-то уже – и не раз – видел новую геокарту мира на инфоинсайдере, но только сейчас обратил, наконец, внимание на этот поражающий факт и вертел зелёный глобус земного шарика на своём внутреннем экране.
– Нет. И не только пустынь. Это терравыравнивание – на досуге посмотришь потом вот здесь {…} – Багирра сбросила ему указатель на адрес. – А мы направляемся вот сюда…
Указанная точка на зелёном шарике масштабировалась и превратилась в некое подобие то ли лесного лагеря, то ли лесной восточно-европейской деревни с разбросанными прямо между высоких деревьев деревянными домиками.
– А как там жить? – Малыш вспомнил вдруг, что в деревне не был давным-предавно, лет стопиццот!..
– Там просто всё. Разберёшься сам. Твой идивидуальный отсек согласно твоим внутренним запросам первоначально организуется автоматически. Догадываюсь какую халабуду ты себе сочинишь!
Малыш чуть не подпрыгнул от радости: последнюю фразу произнёс ни с того ни с сего материализовавшийся рядом с ними Барс. Захотелось потискать его за шею срочно – много не виделись – и потом покататься ещё в погоне за Багиррой или наоборот…
– Ба_Йi, ты знаешь-нет – Барс, животное норное? – изо всех сил удержал себя Малыш в рамках приличия и нашёл почти достойный ответ на приветственное издевательство котоприятеля.
– Ничего. Я к тебе через месяц приду. Там тогда посмеёмся над другом лучшим мало того, так ещё и единственным! – Барс теребился с Багиррою за шейную шерсть и вёл себя относительно.
– Я не помню точно, Малыш! Кажется, они живут в этих как их… по-моему в дуплах!.. – Багирра хранила блестящей свою шейную шерсть и потому, впоймав Барса за ухо, покусала чуть-чуть.
– Малыш, там пространственно-временные режимы у них прикольные, в SilenSpring’е! – сообщил Барс. – Определяют количества и мощности энергетических связей с окружающим миром – то есть попросту регулируют широту прогулочного пространства и количество персонажей, в том числе и гостей, для тебя. Там есть разные, познакомишься, режимы – «Ограниченный», «Свободный», «Расширенный» и так далее. Так ты поначалу поставь «Не будить», есть там такой, хоть на несколько дней. После твоих увеселительных прогулок в NightMare не пожалеешь. В этом режиме полностью блокируется выход из индивидуального отсека через основной дверь-канал. Пользоваться сможешь лишь дополнительным, причём если найдёшь его. Когда найдёшь – это вход в тишину абсолютную. В окружении сохраняется лишь природный ландшафт. Музыка весны. А для внешнего мира в этом режиме ты попросту перестаёшь существовать. Либо ещё не приехал, либо о тебе вообще никто не помнит и не вспомнит до самого выхода из режима. Попробуй, советую!
– Лучший друг? – Малыш улыбнулся ему благодарно и посмотрел на заметно потемневшее уже небо, «первых звёзд» на котором (которых не хватало для прихода по обычай-традиции) всё никак ещё не было.
– И единственный! – подчеркнул Барс.
– Брось! – Малыш возразил. – А дядя Печа же как? А как же главврач из NightMare?
– Ты б ещё Тома с Динулей припёр! – не соглашался по-прежнему Барс. – Мне всё то всё равно же по-разному. И во-первых именно потому, что я эгоист! И дядя Печа мне липстик-трелор не дал в прошлый раз!..
– Знаешь что, эгоист? – Малыш на Барса сердился теперь, чтоб идти веселей. – Ты, конечно, мне друг. И единственный. Но скажи – у вас ночь тут случается по ночам? В смысле со звёздами… Или может что не обязательно? Уже?
– Не горюй, сейчас придём, космонавт, – сказал Барс и на тёмном краю неба, в высоте чуть заметно блеснуло – первая звёздочка…
Домик на опушке
Втроём они входили в SilenSpring ранним свежим утром. Деревня среди лесного простора спала. Воздух словно звенел, всё окутывала тишина. Только лишь нежно-серый туман предвещал приход близкого яркого солнца.
– Барс, Багирра, где ночь? – удивился Малыш; освежающая утренняя прохлада восходила по усталым ногам, но напряжение пройденного пути по-прежнему отзывалось во всём теле.
– Ночь кругом, – сказала B^G_Irr’а. – Мы с тобой в ирреальности. Это полоса Приветствия. Это тоже традиция. В SilenSpring входят утром и босиком. Ну и к тому же это ещё удобство выбора индивидуального отсека. Сейчас перед тобой часть свободного фонда SilenSpring. Можешь выбрать себе любой дом.
– Но ведь ночь… – Малыша всё же шокировала слегка слишком резкая смена действительности.
– Ночь на месте, – прервал его Барс, куснув в нетерпеньи за кисть. – И мы скоро вернёмся в ночь. Сам подумай, ты бы ночью тут что выбирал? «Здравствуй, бабушка»? «Не пропустите переночевать?»
Малыш закрыл удивлённый свой рот и, осматриваясь в этой прекрасной утренней тишине, пообещал:
– Когда-нибудь точно тогда стану сказочником – посажу на цепь! Вокруг дуба… Как лучшего друга.
– И единственного ещё, – подсказал Барс. – На цепи ты долго не выдержишь – с одних песен мигом вспомнишь у меня о сверхразуме человечности!.. Ладно, можно уже! Выбирай.
Они прошли по всей спящей деревне – Малыш утопал в мягких травах по щиколотки в росе. И выбрал. Барс смеялся, конечно, но он рассказал:
– Это – избушка!
– Вижу, что не отель! Только с краю-то почему, поговорочник?
Малыш оглянулся. Действительно – за избушкой домов больше не было.
– Потому что на границе! – поведал он строго тайну своего дислоцирования.
Барс от счастья слегка приседал. Багирра облизывалась.
И реальность вокруг подёрнулась лёгкой дымкой и вновь настала спокойная ночь. Ночь была уже яркая, позванивающая сверчками, вспыхивающая огоньками светлячков и пахнущая хвойно-медовым вереском. Было поздно совсем, месяца не было и звёзды сверкали вовсю.
– Всё, дальше сам. Пока, Малыш… – Барс мигнул на прощанье жёлтыми лучами глаз и пропал.
– Пока, Малыш! – B^G_Irr’а лизнула его в щёку с ухом, исчезая. – Скоро приду…
Он похлопал глазами им вслед, переступил через порог и, прикрыв за собою тихо скрипнувшую дубовую дверь, оказался в просторе избушки. Простор был необходим и достаточен в размер-интерьерах и уютен внутренне. Панель управления расположенная прямо в разводах гладко струганного стола; экран-зеркало матово-древних тонов в полстены подзавуалированной темнотой; уголок сервис-обслуживания («Печь?»); освещение мягкое, скрытое.
Управление действительно оказалось достаточно несложным. И Малыш поставил режим «Не будить!» на четырнадцать суток…
Две недели безмолвия…
Две недели полёта легчайшего. Малыш парил где-то внутри и невысоко. Здесь он начал писать =Новый Мир=…
Инфодисплей на стене в этом спящем режиме бездействовал как экран и активировался лишь как зеркало. «Печь» с повадками скатерти-самобранки (выдавала согласованный с внутренним настроем организма набор блюд сразу же по активации) практически бездействовала. Лёгкие занавески на древне скромных в размерах окошках сводили на нет проникновение извне любой информации…
На тонких едва ощутимых силовых потоках он мягко взлетал и легко соскальзывал вниз. Отдельные виды энергоёмкости и общий энергобаланс в целом постепенно восстанавливались.
На шестой день он нашёл дополнительный канал выхода – вторую дверь. На четвёртый начал искать. На пятый думал, что уже не найдёт, да не сильно и надо-то…
Дверь активировалась через печь посредством ввода с пульта на столе какого-то мнемокода – так говорилось в обнаруженной им инструкции. Перепробовав все доступные его памяти вежливые просьбы и традиционные обращения, он понял, в конце концов – больше слов и терпения нет. Тогда он покопался в своём инфоинсайдере и вдвоём с этим своим информационно-внутренним «я» они успешно хакнули дверь. Теперь она открывалась без всяких мнемокодов, просто вручную, с попутно активированным поскрипыванием. (Как оказалось впоследствии этот способ задействования дополнительного вход-канала подразумевался изначально и входил в число прочих способов абсолютно на равных!).
И всю вторую неделю своего для внешнего мира отсутствия он проводил с самого утра на обнаруженном невдалеке маленьком озере среди хвойно-самшитовых зарослей поющего вершинами сосен леса. Лёгкая зыбка тумана растворялась лишь к полудню и вновь появлялась в ранних сумерках; невидимая в ветвях кукушка пыталась считать время существующим и всё время сбивалась со счёта; а на противоположном берегу озерца – метрах в ста-стапятидесяти всего – иногда в призрачно-голубом флёре туманного утра появлялась фигурка одинокой купальщицы…
Тишина здесь действительно была особенная, очень внутренне умиротворяющая. Часы напролёт Малыш мог преспокойно сидеть в асане искрящегося созерцания этой прекрасной тишины и всё наполнявшей весны на открытом берегу чистого лесного озера. Мир застывал, оставаясь живым и подвижным. Зеркально спокойное синее озеро, лес и небо в него превёрнутые, эта странная – будто страшно далёкая и недоступная и одновременно очень близкая – фигурка на том берегу словно отражением его полного одиночества излучавшая лёгкий свет… Облака сразу в небе и в озере. Свет прерасного. Человек в пейзаже.
Малыш полюбил совсем-пресовсем SilenSpring и блуждал на инфоинсайдере теперь почти исключительно лишь в инфопотоках превращения Земли в вечноюную весеннезелёную планету…
«…Таким образом была решена проблема ось-балансировки земного шара – отклонение оси вращения от перпендикуляра к плоскости орбиты планеты стабилизированно в пределах нескольких градусов. Это решило целый ряд вопросов предстоявшего терраклиматического выравнивания – устранение обширных заполярных зон глобального накопления холода, сглаживание контраст-проявлений времён года, восстановление общепланетарной системы сменяемости светорежимов дня и ночи и др…»
«…Термосветовое выравнивание было достигнуто за счёт использования ещё одной новации из сферы 3i-технологий. Тончайшая оболочка стратосферного уровня. Эта газообразная слой-плёнка информационно контролируемого материала позволила отрегулировать область разброса температур и распределения света по поверхности планеты, как в годичных, так и в суточных режимах. Планетарный климат вернулся в режим глобальной корректности и унифицированной уникальности…»
«…Глобальное терраформирование (масштаб уровня реорганизации границ океанов и континентов) на Земле ещё не проводится: подобные исследования находятся лишь в стадии старт-разработок и проводятся на просторах незаселённых планет и планетоидов Солнечной системы. На Земле на данный момент ведётся прошедшее достаточную апробацию локально-планетарное терраформирование. Ниже перечислены его основные итоги на данный момент.
"Сшивание" континентов – подъём внутриматериковых и межконтинентальных морских впадин до уровня превышения высоты вод мирового океана.
Выравнивание горных и субгорных ландшафтов – всех гор и плоскогорий за исключением нескольких "декоративно-исторических" высокогорных комплексов.
Распределение-деноминация магистральных речных систем – водоносная система планеты организованна более ровной и частой функциональной сетью из небольших элементов, до ручьёв и мелких речушек включительно.
Локал-оптимизация океанских побережий – оформление континентальных окраин непрерывной цепью природооптимальных бухт, заливов, лагун и иных форм благоустроенных границ-акваторий…»
С чувством лёгкой внутренней завороженности вращал Малыш на экране инфоинсайдера весёлый сине-светлозелёный глобус обновлённой планеты, целыми вечерами порой любуясь бесконечными лесными пейзажами, играющими на солнце бликами проглядывающих тут и там ручьёв-рек и озёр, распускающимися в ночи на фоне спокойной сплошной темноты цветами огня мегаполисами…
…И вторую неделю режима спокойствия он возвращался в избушку лишь поздними вечерами и до поздней ночи фиксировал возникавшие в тишине картины энергетического видения.
На четырнадцатые сутки система запросила параметры последующего режима и он выбрал «Свободный, с минимальными ограничениями доступа».
Первое знакомство
Через полмесяца всеотсутствия Малыш вышел впервые из домика-избушки через главную дверь. Приключилось это уже где-то аж после обеда, потому что всё утро он осваивал неожиданно обширные возможности активизировавшейся в свободном режиме интерьер-обстановки – на печке постоянно что-то готовилось (как выяснилось, за эти две недели Малыш взаправду просто сказочно проголодался!), пульт общего управления на пейзаж-поверхности дубового стола вполне самостоятельно оживал переливами в дежурном режиме, распахнувшиеся на окнах вместе со стекломембранами занавески взлетали на лёгких порывах ветра, пропуская в наполненный теперь солнечным светом дом звонко-смешной лесной щебет, а зеркало теперь не только отражало интерфейс Малыша, но и сообщало о скором прибытии Ди и Багирры «со случайно-внезапным визитом!..».
Малыш вышел из дома и пошёл по солнечной пыльной дороге, вдоль которой то там то там были разбросанны похожие на его и по-своему уникальные деревянные домики. Откуда они взялись – и домики, и дорога – его не сильно сейчас занимало: больше занимала крайне занятная пыль под ногами… Покрывавшая дорогу по самую щиколотку эта мягко-пушистая консистенция не взлетала привычно на воздух и даже не липла к ногам! «Пыль» будто притягивалась, а затем полностью отпускалась телом, была чуть упругой и была явно искусственного происхождения. Позади на дороге оставались отчётливые, но быстро самозатягивающиеся следы. Малыш попрыгал по этой забавности на одной, на двух и на разных ногах, тестирую пыленевыбиваемость, и оглянулся, наконец, по сторонам.
Дорога тянулась через широкую окружённую с двух сторон полосками леса открытую местность, на которой произвольно, на первый взгляд, были разбросаны островки-кустарники, отдельные деревья и рощицы в различных сочетаниях с такими же свободно расположенными домиками. Ни людей, ни кого вообще из жителей посёлка-деревни видно не было – лишь невдалеке, из-за берёзового пролеска справа вроде бы слышались чьи-то там голоса. Малыш прошёл ещё немного по дороге, обнаружил широкую уводящую вправо тропинку лесного терренкура и свернул в берёзовую рощу. Голоса тут же усилились до отчётливого и через пару минут он вышел к прямоугольной игровой площадке органично вписанной в окружающий рельеф между ручьём, сосновым бором и оставшимся позади берёзовым подлеском.
Игра сходу просто поразила знакомством, казалось, всего – сетка, мяч, судья на парящем у края горшке… «Волейбол?!», Малыш ясно вспомнил одну из любимых своих из крайне ограниченного количества спорт-забав последней NightMare_экс-игры…
Но это оказался не волейбол. Во-первых (устроившись рядом с площадкою под сосной, Малыш законнектился в InfoInsider), называлась игра по-другому – «keyset» – и игралась совершенно не так. Во-вторых, судья оказался не судьёй, а сетка не сеткой. Мяч, правда, оказался хоть и 3i-навороченным (модифицированным), но всё же мячом.
Суть заключалась в организованном командном укладывании мяча по «ключам» – игровым лузам перфорирующим поверхность площадки по периметру. «Сетка»-мембрана представляла из себя энергетическую завесу действовавшую по принципу однонаправленного турникета – игрок каждой команды запросто мог оказаться на половине площадки соперника и не мог вернуться на свою половину поля до окончания сета. Роль «провалившегося» становилась смешной до весёлого – стараясь искренне не мешать действиям чужой ему полностью команды нового окружения, он блуждал без права выхода за рамки площадки и строил виртуальные козни малоодушевлённым предметам (дул на мяч летящий в полёте, корчил рожи антенн-маякам и иным образом выражал свою крайнюю солидарность с покинутой в нечаянной спешке родною командой…). А «судья» оказался как раз центровым – игроком-нейтралом, отвечавшим за коррекцию верно выведенных вбросов с «аэротопа» на цель…
– Привет! :)
Малыш поднял голову. Над ним стояло и улыбалось со всех нежных сил существо с красивыми полосатыми носками на обеих руках и в бело-отчаянных бантиках!..
– Здрасьте!! – обрадовался в ответ ей Малыш, тоже губами достав до ушей.
– А меня зовут Ли! Li’N-та_Трей!..
– Знавал я одну Ли! – охотно согласился Малыш, подойдя с всей серьёзностью. – Одну ЛиН-та_Трей!.. А меня зовут просто Малыш. Хоть, если честно, мне часто пофик как они меня там зовут – особенно Эйльли с Баггирой!..
– Хи-ги! Совсем не смешно! – рассмеялась Ли вся, аж до бантиков. – Вот, между прочим, ты только пришёл что, а я тут уже целую неделю хожу-хожу по этому лесу и никого рядом не видела!
– Ага, я тоже не видел, – подтвердил и Малыш. – Пойдём посмотрим как они тут?
– Ага!
И они посмотрели. Несколько раз прямо там, с-под сосны, с разных ракурсов – чтоб получше запомнилось. Ну и потом через весь целый вечер пока от поп до ушей уже все не устали на всё так смотреть…
Что увиделось всё-таки (в перерывах между просмотрами): игровых площадок для разных игр там было прям скока захочецца – они прятались на поселковых опушках чуть ли не за каждым кустом, при этом очень мягко и эстетично используя для оформления или для самих игр окружающий лес или лесное озеро или поляну… Километрах в полутора от деревни была небольшая горка-холмик, взобравшись на которую можно было сколько угодно любоваться восходом или закатом (в том числе, как на месте и выяснилось, в медитативно-динамических асанах слегка подпрыгивающих камасутр)… На одной из окраин локация SilenSpring интегрировала с КапеllaN – в небольшом стеклолитовом здании за кустами ночной резеды и сиреневых трав находился заповедник для выращивания (воспитания) мелкополезных домашних животных – детский садик с мини-качелями и тропинками устроенными прямо в кронах окружающих высоких деревьев… Ну и вообще ещё всякое множество разных полезностей, которые не удалось, понятное дело, рассмотреть в первую совсем ночь прибытия.
А ещё там, оказывается, крайне принято было собираться кто где прямо по вечерам – на полянках или в гостях по избушкам – жечь костёр (не в избушках, понятно), гладить кота или Ли (это в любом месте уже) и болтать про что-нибудь важное, например про «во-оон тот самолёт, который ты не видишь, потому что я тебе ещё толком не рассказал, что такое и где самолёт!..». Чем Малыш с Ли-Н и успешно прозанимались ашж до полуночи…
Летний жар-сайленспринг
…так валяться и загорать можно было целую вечность, но тут у него встал вопрос.
– Как думаешь, времена года здесь всё-таки есть? – он мягко вставил свой неугомонный вопрос валявшейся с ним рядом у озера Ли-Н.
– А-а?.. – Ли-Н сладко потянулась со своего дрёма-зыбкого сна, с готовностью надвигаясь к нему на упёртую неугомонность своей безответственностью.
– Ясно! – Малыш поцеловал её в мочку уха, в плечо и в закрыто-зажмуренные глаза. – Обратимся к более авторитетным источникам… Сейчас я тебе всё расскажу!
И рассказал, используя как аудиальный, так и непосредственно сверхпрямой канал.
– Да, времена года, оказывается, здесь всё-таки существуют… – экран инфоинсайдера в тридцать процентов прозрачности почти невидимой кисеёй сообщал Малышу нужные данные, которые тот тут же сообщал барахтающейся под ним Ли-Н. – Потому что всё-таки наклон оси, хоть и небольшой (Малыш изобразил небольшой наклон оси как сумел – Ли-Н взяла застонала)… Но климат сглаженный, мягкий! (Малыш как смог передал всю сглаженность и мягкость – Ли-Н внятно мурлыкнула и всплакнула чуть-чуть)… Амплитуда годовых температур не выходит за пределы десяти-пятнадцати градусов!!! (Он последовательно показал всем собой и амплитуду, и температуры, и запредел – Ли-Н перестала дышать и закатила глаза, содрогаясь в эйфористичном восторге наверно от его информационно-пламенной речи!..)
– Зимой до пятнадцати ночью, летом до тридцати днём!.. – Малыш не собирался, как выяснилось, сдавацца и останавливаться на достигнутом; и продолжил настойчиво-пролонгированный ввод информации с умеренно раскачиваемой амплитудой. – Замёрзнуть возможности нет! Есть возможность согреться!!
Ли-Н вновь чуть-чуть повело, она жалобно пукнула.
– Но ведь всё – снега нет! Снежно-ледовые просторы теперь можно встретить лишь на других планетах, либо в игровых реал-симуляциях!.. Ли-Н, давай встретим срочно снежно-ледяные просторы на других планетах!!!
Он принялся дуть ей на грудки как сказочный дед-мороз и она почти что замёрзла! Во всяком случае Малышу так подумалось – Ли-Н заново задрожала вся-превся, задышала распахнутым ртом (наверно чтоб пошёл зимний пар) и у неё порозовели кончики напрочь замёрзших ушей…
– А ведь деревья и растительность по всей поверхности планеты преимущественно вечнозелёные… – утешал он потом всю её никак не стихающую в дрожи поверхность. – Отдельные виды, конечно, сохранили эту смешную способность менять цвет по сезонам и сбрасывать листву на «зимний сон», но сейчас они представляют редкое исключение… Ли-Н, у тебя что, наступил зимний сон?!.. Зря – ведь несмотря на отсутствие сезонной смены цветов, лес теперь использует, и очень активно использует, произвольно-игровую цветомимикрию, но теперь это точно игра уже, а не вынужденная необходимость… Ли-Н, у тебя щёки как утро зимой – это ты стесняешься так или цветомимикрируешь??
А потом Малыш доигрался сам и… потерялся во времени.
Нет, то есть помнил отлично потом, что до смены времён года дело всё-таки не дошло – это бы он точно заметил!.. Но прошли ли дни, недели или скорей всего почти месяцы – в этом тайм-определении он решительно напрочь терялся…
…По утрам были встречи восхода на Плато Созерцаний – так оказалось называлась холм-горка. Или купание в утренне-ледяном до прозрачности пронизанном солнцем озере. Или игры «в высокой росе» – смешная локальная разновидность обычных лёт-прыгалок. Или просто можно было полетать или слетать куда-нибудь с кем-нибудь…
…Днём ходили в поход «по диким прериям» сайленспринг-окружения. Или загорали-купались в быстропрогревающемся озере – в обед оно становилось почти что горячим, что забавляло отдельно. Можно просто было валяцца дома с мегареликтовой книшкой, поражая вообще невесть откуда (инопланетная жизнь!..) взявшуюся в гостях у цивилизации Ли-Н умением водить глазами по буквам, извлекая крайне симпатичные выводы…
…Вечерами гоняли в игры со всеми или ходили в гости друг к другу. Или опять же закат на Плато Созерцаний. Или прогулки в сплошном одиночестве или не в сплошном и неодиночестве по ближнему дикому лесу, который совсем не был диким, а был как-то естественно-порядочно упорядоченным…
…А по ночам можно было купаться в остывающем («млечном») озере при свете звёзд или по водной тропинке луны. Или – что было уже совершенно отдельной сказкой – путешествовать по ночному лесу, который не только мелодично перекликался голосами ночных обитателей, но и… светился! Светился самыми разноцветными пастельно-фосфоресцирующими тонами, которые излучали многие деревья, травы, кусты, насекомые и даже некоторые звери и птицы!..
И ко всему этому Малыш несколько раз ходил в многодневные групповые походы и один раз участвовал в телепортационном коннект-визите в подобную же локацию сайленспринга находившуюся чуть ли не на диаметрально противоположной точке Земли (это был коралловый риф или атолл превращённый в сайленспринг-джунгли). И с неделю-другую наверное точно стартово, но крайне активно играл на просторах природоинтеграционного комплекса в им всем там неоцененную помощь.
Так, совершенно вне времени, летели дни, недели и так далее, пока Эйльли не застала, наконец-то, их с Ли-Н в одних тапочках на босу ногу посреди площадки для loo, на которой они даже не пытались уже делать вид, что играют…
«Поипацца хоть на четверых…»
– Звёздочка-сбор, луч пять! – пояснила им Эйльли своё оператив-прибытие. – Осталась только вершина протосияния Аллайэри…
Они сидели на берегу Тай-Озера, за Малышовой избушкой и наблюдали переходящий в поздний вечер закат.
– Чего осталось?!? – сразу же перебился Малыш.
– Остался один луч-уголок нашей звёздочки – протосиянье Аллайэри! – Эйльли, казалось, с лёгкостью могла объяснить абсолютно на свете всё – от причин и устройства Большого Взрыва до магического поведения не обуваемых на разные ноги наоборот тапочков.
– Как это – протосиянье? Аллайэри… – Малыш решительно не помнил ни того, ни другого, поэтому не отставал.
– Ой, это что-то из астрономии… – нет, не всё знала Эйльли, оказываецца. – Кажется так выглядит неологизм обозначающий реликтовое излучение вселенной. Аллайэри – представитель цивилизации базирующейся как раз на этом энергетическом излучении…
– На реликтовом?! – Малыш чуть подофонарел, вмиг вспомнив-представив себе необъятные просторы вселенной исполненные в основе трёхградусным от абсолютного нуля никак не видимым и не слышимым полем…
– Малыш, я дальше честно не знаю уже – найдём Аллайэри, спросишь сам! – Эйльли, кажется, устала просто уже объяснять всё и сразу на свете всем – наверно хотела мороженного.
– А где он?
– Кто?
– Аллайэри.
– Вообще-то в последний раз это была она… Не знаю, конечно – зачем бы был сбор? Кстати, Ди и Том на подлёте – сделай лицо посмешней и вид, что ты здесь вёл себя прилично вполне, а то им тоже захочется…
Но Малыш попрыгал, конечно, немного от радости, трамбуя прибрежный песок – Том и Ди ведь не каждый день прилетали!
– И Баггира ещё прилетит!.. – сообщил он Эйльли на радостях.
– Баггира? – Эйльли чуть-чуть призадумалась. – Баггира не прилетит, Малыш – такая вот грустная сказочка!..
– Чего это?! – Малыш вновь чуть оторопел. – Они с Ди сообщенье прислали ажж знаешь когда?! Ещё когда я только вышел в свободный режим тут!! Ага?
– Не ага! – Эйльличка почему-то была немилосердна-жистокосердна. – У Баггиры точка не получится, сдаётся мне…
– Странно так… – возмутился Малыш.
Но тут с неба кубарем на него свалился шоколадной мартышкою Томми, а за ним добавила визгу в кучу-малу и Динуля…
– Всё, теперь точно сосредоточились и попробовали вспомнить зачем! – после того как тройной клубок отбарахтался и распался на составляющие его компоненты рассказала всем Эйльли. – Звёздочка в сборе, за исключеньем Аллайэри…
– Баггира не прилетит… – сообщил на ухи сразу Тому и Ди Малыш. – Кстати, а она вообще умеет летать?
– Умеет-умеет, – подтвердила Эйльли. – Малыш, есть предложения? Что будем делать теперь?
– Ой, откуда??! – искренне поразился Малыш от вручаемой ему инициативы. – А где вообще ищут Аллайэри, если она реликтовое излучение?
– На ЦЭС ищут… – подсказал как-то нифига не подсказочно Том. – Только количество адресов протосияния умножаемо мультимедийно…
– Как это??
– Это если смешать мультиверсум – множество вселенных – с комедией! Получается мультимедия – то есть так много и упоённо смешно, что искренне фиг найдёшь…
Это бесспорно утешило – волновацца потому что совсем смысла не было в таком отчаянном случае. Все посидели молча и немного подумали.
– Может тогда поипацца хоть на четверых… – подал тогда новое, оригинальное, как по форме, так и по содержанию предложенье Малыш.
Все согласились, конечно же, потому что была уже ночь и звёзд было так много вокруг – и в небе, и в зеркало-глади Тай-Озера – что лес казался безбрежным пространством открытого космоса… И даже Эйльли… Но тут.
Но тут вдруг на противоположном берегу мягко рассвело то самое мягко-волшебное сияние, которое до этого видел только Малыш и которое ему до жути хотелось как раз показать всем остальным!.. Хрустально-млечная, хрупкая фигурка одинокой купальщицы показалась в ореоле нежно-лазурного света и… стала приближаться к ним.
– Аллайэри! – рассмеялась всем Эйльли, и Малыш как-то сразу вспомнил и узнал сразу всё…
Вершина-ала крохотной звёздочки…
В общем всё оказалось достаточно просто!
Во-первых, Баггира не могла прилететь, потому что она и была одной из ипостасей-ролей Аллайэри.
Во-вторых, Аллайэри была ещё и Барсом – что совсем уже для Малыша пока было малопредставимо!.. – и лесной одинокой купальщицей тоже.
В-третьих, Малышу вспомнилась Индия – игровая страна известная не только тем, что они там с Эйльли гоняли по очереди и совместно в =Маугли= на разных ролях, но и тем, что в древнеиндийском кинематографе под конец кина все традиционно узнавались как родственники друг с другом, с приятелями, с соседом-кузнецом за углом и с любимой собачкай/коняшкою…
Когда финал-часть всеобщего опознавания родственников, друзей и знакомых друзей родственников проходящих мимо жиффотных была успешно завершена и Звёздочка полностью соединилась готовой к включенью в игру выяснилась ещё одна увлекательность – реадаптация Малыша перешла на завершающую ступень и теперь ему полностью свободно можно было передвигаться по всей планете!..
Поэтому решено было отложить общеигровую активацию до пока Малыш «окончательно не придёт в форму», а пока отправить его куда-нибудь в турне по планете.
Выбор остановился на AqueaNary – планетарной структуре исследований-освоения океанского дна – и на KosmoDrom, структуре внешнекосмических сообщений. Ну и поскольку Малыш определился с тем, что «сначала на KosmoDrom», то ему в сопровождение была выдана Эйльли: «…на KosmoDrom’е экскурсии для неофитов по космосу дело обычное, а без меня тебя в космос пока что не пустят!..».
Этой же ночью Малыш ещё несколько раз попрощался с Ли-Н, взял её спектр обычных адресов пребывания (она тоже оказалась с какой-то маловероятной для фундаментальных законов физики планеты, хоть, конечно, и не из реликтового излучения), написал-отправил досвидательные сообщения всем другим знакомым и незнакомым друзьям по посёлку, ближе к утру ознакомился с азами космографии на инфоинсайдере, свернул информационно свою избушку и уже с рассветом вместе с Эйльли они взлетели над SilenSpring…
Глава IX. «SilenSpring»
Эпилог. «Элегия чистого снеха»